Запомните: драконы не летают в нелётную погоду!

В тот день я таки пошел на поводу у свеженародившейся традиции и за выпивку в «Зеленой Камнежуйке» лихо расплатился мечом. Перец, собака-трактирщик, даже завалящего кинжальчика взамен не дал — сдачи, говорит, нет. Это был недобрый знак, но я им пренебрег.
Вывалившись в приподнятом, несмотря на дрянную погоду, настроении за порог, я уткнулся носом в чей-то зеленый бронированный живот и ощутил макушкой жаркое дыхание. Со стесненным сердцем задираю голову — о, Махал! Говорят, этого типа не встречали в Приовражье лет сто. Надо ж ему было именно сегодня заскучать по цивилизации.
Нет, я не трус, но исход нашего поединка вызывал серьезные опасения. Разные школы, различие весовых категорий, и вообще — он, похоже, идет в трактир, а я-то точно из трактира.
Я резко отпрыгнул назад и с недюжинной силой впечатался в кирпичную кладку славной кормушки.
Мой визави раздвоился, дружелюбно ухмыльнулся и, вновь воссоединившись, поинтересовался:
— Ты куда так резво?
— Домой, — говорю.
— Зачем? — Развил свою мысль собеседник.
— Дела, — говорю.
— Какие-такие дела?! — Неожиданно сурово рявкнул броненосец.
— Многочисленные и неотложные, — неожиданно заискивающе
пискнул я и … рванул с места.
Придя в сознание, я обнаружил себя удаляющимся от места неожиданного рандеву с непристойной поспешностью противолодочным зигзагом, но почему-то не покидая мощеной дороги. Очевидно, у словоохотливой рептилии остались еще какие-то вопросы, во всяком случае вскоре позади меня раздался приближающийся тяжелый топот. Я вспомнил о делах (неотложных и многочисленных) и наддал, оторвавшись от погони довольно успешно, но увы, ненадолго. Тогда я сменил тактику и, свернув с дороги, протиснул утомленное пробежкой туловище меж двух шероховатых валунов. Но животное дойти до трактира не успело, а потому оценило обстановку трезво и за мной не полезло. Трюк не удался. Пока я
петлял по лесу, он обежал маленький валун и снова пристроился мне в хвост.
И тут лес кончился. Обрывом. С козырьком, скользкими глинистыми склонами, извилистым ручейком на нереально далеком дне. Шумное сопение настигало. Я воззвал к делам (многочисленным и неотложным) и скатился вниз.
Преследователь ринулся за мной и за счет превосходящей массы прибыл на место чуть ли не раньше меня. Обратная процедура удалась ему тяжелее. Мне тоже. Но я был больше, нежели он, заинтересован в победе.
Он сломался в третьем овраге. Я сидел в луже на краю обрыва и безучастно наблюдал, как подо мной рассерженная зеленая ящерица вопит со слезой в голосе, задрав голову:
— Вы грубиян, молодой человек! — И шлепая по дну ручейка, уходит навстречу неизвестности.
— Зелен ты меня учить, — утомленно буркнул я подумал: «Хорошо, что драконы не летают!
Что???
Я говорю, хорошо, что драконы не летают в нелетную погоду. Во всяком случае эрубоязненные и валаропослушные драконы.»
Отсюда.